Из чего же, из чего же, из чего же сделаны украинские антикоррупционные активисты? Из грантов и лоббизма, из двойных стандартов и нарциссизма сделаны украинские антикоррупционные активисты.

Но есть нюансы. Вот, например, истинный антикоррупционный ариец Виталий Шабунин и главный по тарелочкам – Сергей Лещенко. Несмотря на кажущуюся духовную близость, это – два полюса анктикоррупционного активизма. Лещенко, как правило, не берется за откровенно стремные дела. А даже когда берется, то явно испытывает эстетические терзания. Вот как сейчас, защищая для друга Томаша памятник советского модернизма – «тарелку» на Лыбедской, Сергей чувствует себя не в своей тарелке.

Не таков его коллега Виталий. Который готов отстаивать даже дно ада, если только в нем будет окошко для выдачи грантов. Характер у Виталия нордический, и он абсолютно беспощаден не только к врагам антикоррупционного рейха, но и к друзьям, и даже случайным прохожим. И то, что в роли этих прохожих оказываются, например, онкобольные дети, никогда не беспокоило Виталия. Ни раньше, ни сейчас.

«Роттердам+» для Виталия – это фриланс. А основной контракт – в медицине. Для тех, кому неизвестна причина этих предпочтений Шабунина, кратко поясним. Сам ЦПК, а вместе с ним и Виталий, возникли в публичном пространстве как подразделение пациентской организации ВИЧ-инфицированных под назанием Сеть ЛЖВ. В мир борьбы с коррупцией Виталия ввел нынешний глава этой организации Дима Шерембей – вор-рецидивист, бывший инъекционный наркоман, трижды судимый за кражи. Одна из ходок – за кражу из детского садика.

Организация Шерембея существует на гранты западных доноров. Это сотни миллионов долларов, которые распределяет руководство организации. ЦПК – субреципиент этих грантов. Шерембей был неоднократно уличен в «нецелевом расходовании» этих средств и прямом получении выплат от фармацевтических компаний. Не будем утомлять читателя деталями этих историй – они есть в Гугле. Позволим себе лишь один наш любимый штришок – мероприятие, в ходе которого Дима был впервые избран главой Сети ЛЖВ, охраняли авторитетные друзья Димы с характерными татуировками и заточками. Чтобы, так сказать, обеспечить чистоту избирательного процесса.

С какого-то момента Дима стал брать своего еще неопытного кореша на дело. Виталий был способным учеником, и все шло очень гладко. Вместе они пролоббировали закон о госзакупках лекарств через международные организации. Чтобы «украинская фармацевтическая мафия не наживалась на государственных тендерах». В итоге мафия продолжила наживаться на тендерах, но уже под крышей этих международных организации и при содействии новых продвинутых решал – пациентских организаций и антикоррупционных активистов. Которые без образования (не то что медицинского, а нередко элементарно высшего) и профильных знаний неожиданно стали важными фигурами в мире украинского здравоохранения.

Случались и обидные проколы. В 2015-2016 годах ЦПК выступал эксклюзивным лоббистом одного из операторов закупок – компании Crown Agents. «Агенты» неоднократно встречались с руководством ЦПК, чему есть немало свидетельств. В свою очередь, эксклюзивным партнером Crown Agents выступал хороший друг Сети ЛЖВ – Борис Литовский. Который и поставлял препараты международным закупщикам.

Если кто не в курсе, то Борис Наумович Литовский – это представитель Солнцевской ОПГ и Севы Могилевича в фармацевтике. Начинал он свою деятельность в Киеве в начале 90-х с того, что разводил на квартиры столичных старичков. Но потом выбился в люди, открыл под протекторатом Севы украино-венгерское СП «Випекс», и занялся сначала аптечным, а затем и фармацевтическим бизнесом.

Фармацевтический бизнес Литовского был устроен просто. На третьесортных производствах в Индии по бросовой цене он закупал препараты. Разумеется, соответствующего качества. Затем украинские академики и эксперты писали ему досье и отчеты по нему, «препарат» регистрировался в Украине, после чего чиновники Минздрава обеспечивали выигрыш в тендерах.

От включения в схему международных закупщиков Литовский только выиграл, поскольку получил официальную крышу. Почувствовав полную безнаказанность, он поставил для онкобольных детей препараты без опыта применения в Украине и вообще – где бы то ни было. То есть попросту завез мел, плацебо (это в лучшем случае) – под видом дорогостоящих лекарств от рака.

Никто бы и не заметил смерти нескольких десятков детей, если бы против этой впечатляющей по своей подлости схемы не выступила тогдашний главный детский гематолог МОЗ, заведующая центром детской онкологии и трансплантации костного мозга “Охматдета” Светлана Донская. Сказали свое слово и честные ГО – «Краб» и «Таблеточки», но Донская была единственным представителем врачебного сообщества, который громко сказал «нет». Это был тот самый «один, который не стрелял» Высоцкого. В результате глас вопиющего был услышан. Разразился скандал, и тендер отменили. Правда, ЦПК еще долго доказывал, что препараты абсолютно нормальные, и ими вполне можно лечить чужих детей.

И вот прошло два года, и ЦПК и его филиал – МОЗ (подробнее об этом – в одной из следующих публикаций) атакуют Центр онкогематологии Охматдет. МОЗ призывает правоохранителей расследовать коррупцию, ЦПК публикует ролики с участием матери, у которой врач требовал взятку. Вся эта активность преследует одну единственную цель – снять Донскую и расформировать возглавляемый ею Центр.

Как видим, ни Борис Наумович, ни его верные бультерьеры из ЦПК обид не прощают. Это, так сказать, эмоциональная часть кейса. А есть еще и деловая. Одними из ключевых поставщиков препаратов для Охматдета были бывший сотрудник СБУ Максим Береговой и Людмила Миронова. Однако с некоторых пор партнером Берегового стал… правильно! Борис Наумович Литовский! Которому Донская, любившая закупать дорогие и эффективные препараты, сильно мешала. Вот, собственно, и вся причина «борьбы с коррупцией» в Охматдет.

Эта история наглядно иллюстрирует, что Виталий – необычный представитель антикоррупционной фауны. Это не зайчик, подъедающий капусту у ФПГ, и не белочка, выковыривающая орешки из шишек грантов. Это неандерталец, готовый сжечь лес с зайчиками и белочками, чтобы погреться на углях. Одна из причин появления такого подвида – безнаказанность, а именно недостаточное освещение деятельности Виталия в СМИ. Мы постараемся исправить ситуацию, и рассказать более подробно о неизвестных страницах из жизни главы Центра противодействия коррупции.