Фирташ в Вене, Коломойский на измене. Это если коротко об интервью Игоря Валерьевича «Новому времени». Точнее, так: Фирташ еще в Вене, но Коломойский уже на измене.
Всего каких-нибудь полтора месяца назад Коломойский в интервью «Схемам» говорил, что расследование ФБР по нему, может, и есть, но оно «ничем не завершится, как всегда». И приводил в пример Фирташа. «Вот Фирташ сидит там в Вене с политически мотивированным обвинениям – и ничем это не заканчивается».
Но вот 25 июня Верховный суд Австрии разрешил экстрадицию Фирташа в США, где бывшему продавцу помидоров и другу Севы Могилевича грозит более 80 лет тюрьмы, если он не заключит сделку о признании вины. А американское следствие по делу Коломойского, как утверждают наши источники, получило качественно новую доказательную базу.
И репертуар песен Игоря Валерьевича немного поменялся. Бравурный шансончик «Хоп, американский мусорок, не шей мне срок, машинка Мюллера иголочку сломала» сменился грустным блюзом Эрика Клэптона «Когда-нибудь она будет здесь, это факт».
«Уголовный процесс в США таков: ты о нем ничего не знаешь и не можешь узнать до того момента, пока тебе уже не предъявят обвинения. Я не боюсь, что я могу быть следующим. Хотя ж мы знаем, что от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Но на данном этапе я не испытываю каких-то опасений. А то, что касается Фирташа, — я не могу комментировать: у него свой процесс, своя жизнь», – говорит Коломойский уже в своем последнем интервью.
То есть, до этого и Фирташа можно было комментировать, и бояться было нечего. А теперь – «ничего не знаешь, пока не предъявят обвинения» и «от тюрьмы и сумы не зарекайся». А прошло всего полтора месяца.
Вообще отдельное спасибо интервьюеру Кристине Бердинских, которая, в отличие от всех предыдущих, провела интервью без синдрома внутреннего Гордона. Бердинских была первой, кто отнесся к Коломойскому не как глыбе, которая немного подворовывает, как, в принципе, все глыбы и глыбки, а как к криминальному, как сказал адвокат президента США, олигарху. Построившему свою империю на грабеже бюджета, подкупе чиновников и судей и отжиме чужой, в том числе государственной, собственности. Бердинских впервые продемонстрировала, что с таким человеком можно и нужно разговаривать без сакрального трепета, с позиции следователя.
Впервые разговор модерировал не Коломойский: Бердинских уходила от тем, где не могла дожать, не давала Коломойскому озвучить или развить домашние заготовки (дефолт, Минские соглашения) и называла вещи своими именами. Например, про угрозы похищения Гонтаревой и Сашу Дубинского как говорящую часть тела Игоря Валерьевича.
Такой подход явно взбодрил Игоря Валерьевича, и Бердинских удалось выявить и показать читателям зоны уязвимости собеседника.
Кроме самого расследования ФБР, Коломойский боится шума в прессе вокруг этого расследования. Показательно, что вопросы негатива в СМИ никогда не беспокоили лидера «Привата». Все расследования о хищении украинских миллиардов в украинской же прессе для него всегда были как дождик для тефлоновой сковородки. А вот по отмыванию денег в США – мы чувствуем, если воспользоваться лексикой Саши Дубинского, лучики явного раздражения и страха Игоря Валерьевича.
«Теперь то, что касается Америки или западной прессы. Все это спровоцированные и проплаченные истории, – сокрушается Игорь Валерьевич, -вокруг меня какое-то нездоровое нагнетание в прессе, причем не только в украинской».
Коломойскому уже приходится оправдываться за наговоренное в предыдущих интервью, опровергать самого себя и пинать свои же гештальты.
В частности, в теме дефолта. «Зеленскому стоит поступить так же, как поступила с кредиторами Греция в 2015 году, чтобы Украине списали долги. Если Зеленский будет слушать Запад, он закончит, как Порошенко».
Это слова, сказанные полтора месяца назад. А сегодня уже все переводится в плоскость личного мнения олигарха, к которому можно не прислушиваться.
«Он может отрезать эти разговоры и сказать: смотрите, я не собираюсь комментировать высказывания частных лиц. Но ему хочется на эту тему рассуждать, хочется дать сигнал Западу, что никакого дефолта нет, — и он дает сигнал Западу», – говорит Коломойский в интервью Бердинских.
Коломойский дает противоречивые ответы на вопросы о встречах и разговора с Зеленским. В ответ на вопрос Бердинских, держит ли он связь с Зеленским, Коломойский отвечает: «Иногда, редко». Встреч после инаугурации якобы не было. А на замечание журналистки, что сам Зеленский заявлял о личной встрече, Коломойский дает феерический комментарий из противоречащих друг другу утверждений: «официальной встречи у меня с ним не было. Может, оговорился». Так оговорился или была неофициальная встреча?
Но все это менее значимые детали. Ключевые сигналы из интервью – о расследовании ФБР. То, что это расследование – драматичный вызов, с которым Коломойский еще никогда не сталкивался, было известно и ранее.
Но, как показало интервью, – и это его главный вывод – Игорь Валерьевич уже благополучно прошел фазы отрицания и гнева. И сейчас находится где-то посредине между торгом, депрессией и полным принятием. И поэтому уже не пытается скрывать удручающую серьезность своего положения перед окружением. Тем самым окружением, которое принимало отмытые 41 миллиона долларов в свои офшоры в качестве оплаты за показ «Сватов» и «Квартала», и которое пока находится в стадии отрицания и гнева.