«Какую биографию делают нашему Лещенко!», – перефразировал редактор РБК-Украина Сергей Щербина известное высказывание Анны Ахматовой о преследуемом властями СССР поэте Иосифе Бродском (в оригинале было «Какую биографию делают нашему Рыжему!»).
Так Щербина прокомментировал открытые прокуратурой против Лещенко дела – о вмешательстве в выборы в США (разглашение тайны следствия) и получение взятки от некоего олигарха на покупку квартиры. Лещенко пост лайкнул – ему очень сегодня нужно выглядеть в роли диссидента, хотя бы потешного.
Но, Сергей (мы имеем в виду Щербину). Камон. Биографию себе Лещенко давно сделал сам. И от того, что прокуратура докажет или не докажет разглашение и взятку (последнее – крайне сомнительно), ваш тезка диссидентом не станет. Вы же сами все помните.
Автомобиль сына Ющенко, который Лещенко не хотел фоткать потому что боялся охраны. Жена и дети Гонгадзе, которые не получили ничего от издания, созданного Георгием. Майдан, который Сережа пересидел в Америке.
Постмайданная история. Лещенко просит СБУ пустить в Украину братьев Сегалей. Неплохих парней, но финансистов Могилевича, находившихся в розыске Интерпола за выведение из положенными ими банка “Надра” 8 млрд грн. А просит их Сергей вернуться, чтобы они могли отжать у Фирташа фабрику в Каховке, которую Фирташ забрал как залог по кредиту Сегалей. Лоббирование россиян-производителей удобрений с благородной целью – помочь аграриям, которых кошмарит монополист Фирташ, запросы в СБУ.
Может показаться, что Лещенко ненавидит Фирташа. Совсем нет. Об этом свидетельствует бесплатная аренда жилья для Сергея и миллионные займы от семейства Ендржиевских, близких к Фирташу украино-российских бизнесменов с кремлевскими подрядами. Покупка квартиры у компании Фирташа/Фурсина/Левочкина (которая банкротила Сумыхимпром) с 40% дисконтом. Такое бывает раз в жизни, и то не у каждого. Попутно выясняется, что антикоррупционер хранит деньги в Сбербанке России, принадлежащем правительству страны-агрессора.
Кстати, г-н Лещенко, еще раз. Зачем вы приказали управдому снять мемориальную доску, которую «Страсти» повесили на вашем прекрасном доме на улице Франко? «В этом доме за 7,5 млн гривен купил квартиру площадью 192 кв. метров выдающийся украинский журналист и борец с коррупцией Сергей Лещенко. Покупка квартиры состоялась при поддержке известных украинских меценатов и государственных деятелей – Дмитрия Фирташа, Ивана Фурсина и Сергея Левочкина». Что в ней было не так? Понимаем. Не был указан главный спонсор.
Константин (от слова «постоянный») Иванович Григоришин. Умнейший мужчина, который раньше любил месяцами жить в городе Москва, и при поддержке которого КПУ в 2012 году получила 13% на выборах. Сергей, а вы точно за декоммунизацию? У Януковича был старец Зосима, у Путина духовник Тихон, а у Сергея Лещенко – Константин Иванович. Он всегда наставлял и вдохновлял Сергея.
Сегодня, например, мало кто помнит, что борьбу с “Роттердамом+” начал никакой не Коломойский с его передаточными механизмами в лице Герусов и Дубинских, и даже не грантоеды. А Константин Иванович Григоришин, который обиделся на то, что ему не дали заработать миллиардик на поставках трансформаторов с его завода ЗТР для «Укрэнерго», которое Константин Иванович предусмотрительно взял под контроль. Но случился скандал, и трансформаторы пришлось продать не за 2, а менее чем за миллиард.
Даже Коломойский считает Григоришина человеком злопамятным (а это многого стоит), и Константин Иванович, который счел скандал с трансформаторами интригами врагов из АП, набросал темничек, который разгонял Лещенко. О том, что “Роттердам+” придумал, нет, не Ахметов, и даже не Порошенко, а Кононенко, поставляющий уголь на Центрэнерго. И Сережа некоторое время отрабатывал задачу, а уже гораздо позже получателем коррупционной ренты был назначен Ахметов, что еще раз наглядно иллюстрирует, что наши антикоррупционеры способны крутить пропагандистскими смыслами, как цыган солнцем.
Отрабатывает наш “Бродский” для Константина Ивановича и по сей день. Свежий пример: блог Лещенко «Бананова республіка Петра Порошенка» от 16 апреля. Сергей посетил завод Kness в Виннице, который производит панели для солнечной энергетики. И негодует по поводу введения парламентом льгот для импорта электромобилей и энергетического оборудования, катушек и трансформаторов. Тут ключевое слово «трансформаторов», но обо всем по порядку.
С самого начала в блоге вранье и манипуляция. «Более 10 млн долларов инвестиций. Полторы тысячи рабочих мест. Полмиллиарда налогов, уплаченных ими за год – это второе место в области после куриного производства аграрного олигарха Юрия Косюка». Вот это да. 10 млн долларов инвестировали, и за год заплатили 20 миллионов долларов налогов? Судя по всему, речь идет о всей группе Kness, имеющей обширные интересы в альтернативной энергетике (строительные, монтажные, пуско-наладочные работы и другое). Но Лещенко подает цифру как платежи одного завода.
Сергей обеспокоен тем, что ущемляют национального производителя. Но согласно интервью директора завода, украинские в его панелях только алюминиевые рамки, все остальное – китайское. То есть, другими словами – зачем вы ввели льготы на Ниссан лифы, когда у нас есть АвтоЗАЗ? Поставим на Ланос батарею, и вперед в будущее!
Kness – это дымовая завеса. Главное – ЗТР. Лещенко прямо цитирует куски из письма предприятия Гройсману и Порошенко, где выдвигаются требования об отмене льгот на ввоз катушек и трансформаторов. Вот тут Константин Иванович действительно очень страдает, потому что ЗТР – это одна из больших надежд Григоришина, проигравшего суд Новинскому в Лондоне на 320 млн долларов.
И, кстати, Kness – хоть и завеса, но родная. И совсем не случайно Лещенко поехал в Винницу. Один из владельцев компании – Евгений Дидиченко. В 2015 году депутаты Львовского облсовета называли его доверенным лицом Григоришина в “Укрэнерго”, где Дидиченко до 2017 года занимал пост директора обособленного подразделения «Юго-Западная Электроэнергетическая система».
Так что никакую биографию Сергею заведением на него уголовных дел сделать уже невозможно. Лещенко сам ее давно построил. И это биография дорогого и хитрого лоббиста, которому дольше всего среди коллег удавалось маскироваться под журналиста.
